К письменному столу Александра Лазарева-старшего домочадцы не могут прикоснуться - там все разложено в определенном порядке. Артисту близка английская поговорка "мой дом - моя крепость", ведь речь в ней идет, прежде всего, о защите психологической. Ведь когда Александра Сергеевича посещает хандра, то самый лучший лекарь - стены родного дома. Мы напросились к артисту в гости, и разговор завели с самого начала.


Дворовое детство

- Я сам - ленинградец, родился на Васильевском острове, на Среднем проспекте, 27. Это была коммуналка на пятом этаже хорошего, большого здания: когда-то это был доходный дом. Учился напротив, в 30-й средней школе. Несколько месяцев назад мой сын Шурка, снимаясь в Питере, заехал в этот дом. Решил дочери Полине показать квартиру, где жил его дед, который возил его маленького по городу на Неве, по музеям. Они пришли в этот двор, поднялись на 5 этаж. И, можете себе представить? На дверях до сих пор висит табличка: "Лазаревым - 3 звонка". Полина даже заплакала.

- Наверное, двор вашего старого дома много значил для мальчишек?

- Детство моих сверстников проходило во дворах, которые были и клубами, и танцплощадками, и местом для игр. Мы играли в игры, о которых современные дети понятия не имеют - в "чижа", в "штандр", в "лапту" цыганскую и русскую, в футбол гоняли, конечно же. Поэтому дом на Васильевском острове вызывает во мне самые трепетные ощущения.
Детство было ярким и радостным. Помню, как первый раз увидел апельсин, и отец объяснил мне, что это фрукт. Помню, как отец впервые принес в дом красную икру. Блокаду, конечно, не помню, хотя мы и пережили в Ленинграде самую страшную зиму 41 года. Из семейных историй того периода сохранилось воспоминание о том, как отец где-то достал головку сыра, принес ее, как вырывал из рук у матери, чтобы мы сразу ее не съели, так как это была бы верная смерть. Он разделил сыр на кусочки, и их нам выдавали ежедневно по чуть-чуть.
Подходя к старому дому в Питере, начинаю волноваться. Вспоминаются склады дров во дворе, подвалы, в которых мы прятались, играя в казаки-разбойники. Вспоминаются танцы в ДК имени Кирова. Невский проспект, по которому после фильма "Тарзан" все ходили, шаркая по тротуару желтыми микропористыми подошвами. Прически "кок" на голове. Бесконечные разговоры под ленинградскими арками... Это тоже - дом.
С годами дом для меня стал еще более важным и значимым. Моя семья - жена Светлана, Шурик и его жена Алина, внучка Полина, внук Сережа - это то, что мне подарила Жизнь, Господь Бог, если хотите. Ощущение дома - это ощущение клана, ощущение нашей фамилии. Мы тоже ссоримся, ругаемся. Но это - совсем другое. Для нас два дня не разговаривать - это мука. Нас объединяет патологическая любовь друг к другу.

Отцы и дети

- А вы во всем сходитесь во взглядах с детьми и внуками?

- Далеко не всегда. Мы со Светланой - люди консервативные, старорежимные, у нас есть свое понимание вещей, театра, искусства. В чем-то есть совпадение с общепринятым мнением, в чем-то - несовпадение, неприятие категорическое.

- А в чем неприятие?

- Например, я рос тогда, когда люди даже не знали слова "наркотик". За курение в школе собиралось общешкольное собрание. Выясняли, кто курил. Если кто-то не приходил в школу, домой посылалась группа учеников, чтобы выяснить, что случилось. Сейчас Полина может не ходить в школу неделю, потом прийти, и никто даже не спросит, почему ее не было.
Не могу смириться с тем, что малолетние дети шныряют на дороге между машинами, предлагая что-то купить. Не приемлю разгула вседозволенности, хотя это, наверное, веяние дикого капитализма, который совершенно неуправляем.
Мы со Светой вышли из другой среды, нежели Шурка. Он уже - другое поколение. Он восхищается, к примеру, каким-то западным фильмом, я пытаюсь до него донести: "Это же - барахло, фуфло, ты посмотри на наш старый кинематограф, на великих актеров, на великих режиссеров". А он может ответить: "Папа, ты ничего не понимаешь".
Я, например, с удовольствием пешком хожу из дома до театра. Мы живем на углу Тверской и бульвара. Шуркина школа была напротив театра. И он в старших классах умудрялся до нее ездить кружным путем на машине и получать от этого удовольствие. У нас - много точек несоприкосновения. Но это не мешает нам любить друг друга.

- Бывают ли у вас разногласия по творческим вопросам? Или активное неприятие того, что сын делает на сцене или в кино?

- Нет, активного неприятия не было ни разу, он просто поводов нам не давал. Он замечательно играет в "Женитьбе Фигаро", в "Королевских играх", играет Меншикова и Монса в "Шуте Балакиреве", Орфея в "Плаче Палача". Вот сейчас в кино подряд снялся в четырех картинах. Я ему могу подсказать, как правило, только технические вещи. Шурка очень органичен. Мы сидели однажды в "Ленкоме" с Арменом Джигарханяном на спектакле, и Армен, глядя на сцену, сказал мне: "Вот этому научить нельзя".

Кто в доме хозяин

- А со Светланой Владимировной как вы познакомились?

- В театре. Сорок шесть лет назад...

- Часто ли бывают у вас гости?

- Сейчас уже собрать друзей в гости - это подвиг. Мы предпочитаем куда-нибудь пойти. А когда-то собирали по тридцать человек в квартире. Жили в одиннадцатиметровом "пенале" в Кисловском переулке. У нас бывали многие художники, актеры, режиссеры. Бывал Андрей Тарковский. Обычно он сидел на шкафу, болтал ногами и утверждал, что оттуда ему всех присутствующих лучше видно.
А когда Света жила в доме на Плющихе, все, кого сегодня называют творческой элитой, перебывали у нее в гостях - Василий Лановой, Женя Урбанский, Василий Ливанов, Геннадий Гладков. Всегда на столе стоял чайник с кипятком и сушки. А сейчас мы без пол-литра-то и собраться не можем!

- Что вам с Александром, как сильной половине человечества, приходится делать по дому? Приходится ли, например, гвозди забивать, стены сверлить? 

- Ну, во-первых, Шурка с семьей давно живет отдельно. Но гвозди забивать нам приходилось. Конечно! Хотя Светлана иногда ворчит: "Вот, гвоздя не можешь забить", на что я ей неизменно отвечаю: "Интересно, а кто это тут все повесил? Пушкин заходил?" Но у нас нет никаких излишеств в семье. Стиральная и посудомоечная машины появилась два года назад: всю жизнь все делали руками. И до сих пор ходим с авоськами из магазинов, редко когда выбираемся на машине. У нас и нянька-то для Шурика появилась только потому, что мы играли по двадцать спектаклей в месяц...

- Александр Сергеевич, а есть ли у вас дача?

- Это - любимейшее наше место. Далековато, правда - 75 километров по Ярославской дороге. Но места потрясающие, красивые. Сейчас там подняли крышу: нам стало тесновато. У нас участок хороший, лесной. Там растут грибы. А Светлана обожает цветы.

- С внуками удается возиться?

- Да, хотя Полине уже 15 лет, и у нее - свои компании. Но Полина для меня - свет в окошке. Мы часто брали ее с собой на гастроли - в Ригу, в Таллинн, в Питер, на юг на фестивали. Сережка тоже растет удивительным человеком, уже видно, насколько он талантлив. Как он строит фразы в свои пять лет, как оценивает все! Вдруг скажет что-нибудь о Боге или расскажет сон, - просто невероятно!

- У вас ведь была совместная работа на съемочной площадке одновременно и со Светланой Владимировной, и с Сашей. Наверное, это счастье - работать вместе?

- Была такая работа. Но признаюсь, было тяжеловато. Смотрел на Свету и Шурку и все время им мешал - делал замечания и что-то советовал. Пока, наконец, Света, долго молчавшая, не выдержала и не сказала: "Саня, у тебя тоже большая роль! Займись ею, что ты нами занимаешься?" А я волновался, потому что знаю, что для них - выгодно, что нет. Режиссеры же сегодня в такие условия поставлены продюсерами, что не успевают физически с актерами поработать, пекут серии-блины. Позавчера Светка вон четырнадцать часов снималась! Пришла домой, а ей говорю: "Да ты что?! Ты мне еще дорога как память!" Так же и заболеть можно.

- Александр Сергеевич, кто в доме хозяин? 

- Не знаю. Наверное, у нас равноправие. Светлана - мама, жена, бабушка. Конечно, мы стараемся ей уступать во всем. Но в силу какого-то мужского эгоизма это не всегда получается. Мы все заботимся друг о друге. Я вот с вами разговариваю, а она мне суп варит. Зато с утра отнес в прачечную белье: ну не женщине же с тяжестями по улицам ходить.

Ячейка общества

- Что бы вы хотели пожелать своей семье и своему дому? 

- Я - фаталист. Как уготовано кому, так люди и живут. Но нашу семейную ячейку мы всячески старались сохранять. На волю волн отпустить эту ситуацию опасно. Мы всегда взвешивали, что дороже - пойти на компромиссы, сохранить семью или фыркнуть и разбежаться. Хотя все люди живые, и эмоции захлестывают иногда.
И теперь понимаем, что интуитивно строили свой дом правильно.
Желаю, чтобы моя семья была в первую очередь здоровой. Я пережил жуткую операцию на сердце и знаю, что такое здоровье. Когда ты лежишь на больничной койке, тебя ничто не волнует: ни искусство, ни театр, ни кино. Ты думаешь только об одном: как бы выйти из этой палаты и послушать птиц, увидеть цветы, небо, солнце. Больной артист никому не нужен.
Растут дети, внуки... Очень хочу видеть Полину на сцене. Она превосходно поет. Ну, а сыну Шурке желаю большой удачи. Он так замечательно сыграл в "Идиоте"! И мне хотелось бы видеть его на Каннской лестнице в составе какой-нибудь съемочной российской группы, снявшей хороший российский фильм!

--------------------------------------------------------------------------------

СПРАВКА "КР"

Народный артист РФ Александр Сергеевич Лазарев родился в 1938 году. Закончил школу-студию МХАТ. Учился вместе с Вячеславом Невинным, Евгением Лазаревым, Анатолием Ромашиным.

С 1959 в Московском академическом театре им. Вл. Маяковского. Самые известные спектакли, где играл Лазарев-старший: "Человек из Ламанчи", "Бег", "Смех лангусты", "Жертва века" и др. С 1961 снимается в кино: "Еще раз про любовь" (1968), "Цветы запоздалые" (1974), "Село Степанчиково и его обитатели" (1990), "Тень" (1991), "Провинциальный бенефис" (1993), "Мелочи жизни" (1993 - 94, телесериал).

Супруга - Светлана Владимировна Немоляева, народная артистка РФ, актриса театра им. Вл. Маяковского.

Сын - Александр Александрович Лазарев, заслуженный артист РФ, актер театра "Ленком".


Елена Булова